Н.Е. Бекмаханова,Н.Б.Нарбаев Евразийство:
пессимизм или оптимизм?
(Взгляды
З.Бжезинского и российских евразийцев)
Изменения в
мире за последнее десятилетие, и в частности в Евразийском регионе, требуют
серьезного анализа причин и последствий геополитических процессов, происходящих
в этой части планеты. В нашем докладе будет сделана попытка анализа двух
противоположных точек зрения на эти процессы. С одной стороны, это взгляды
известного американского политолога З.Бжезинского, с другой – мнение российских
евразийцев.
Одним из
важных исследований З.Бжезинского по Евразии является его книга "Великая
шахматная доска" (М.: Международные отношения,1999). Это квинтэссенция взглядов
американского политолога на прошлое, настоящее и будущее Евразии. Ряд
размышлений ученого по этим вопросам не вызывает сомнений. Однако некоторые
идеи неоднозначно воспринимаются как с научной, так и с практической точки
зрения. Остановимся на них.
Во-первых,
характеристика евразийства как научного течения. З.Бжезинский отмечает, что
евразийство "впервые возникло в XIX в., но стало более распространенным в
ХХ столетии" (с.133). Это не вполне верно. Понятие "евразийство"
никоим образом не прослеживается в трудах российских и зарубежных ученых и
политиков XIX в. Оно появляется в работах российских ученых в 1920-х гг.
Концепция евразийства во многом основывается на многолинейной схеме
исторического процесса, разработанной в западной науке Д.Б.Вико и И.Г.Гердером,
а в российской – Н.Я.Данилевским и К.Н.Леонтьевым.
Во-вторых,
следует обратить внимание на терминологический аспект в книге З.Бжезинского.
Американский политолог часто использует понятие "Евразия", вкладывая
в него совсем иной смысл, чем российские евразийцы и неоевразийцы. У
З.Бжезинского Евразия – это некое механическое соединение двух условных
географических понятий – Европы и Азии. Это понятие восходит к А.Гумбольдту
У евразийцев и
неоевразийцев ЕВРАЗИЯ (далее это понятие будет идти заглавными буквами)
представляет собой территорию, ограниченную на западе Неманом, Западным Бугом,
Саном и устьем Дуная, на юге – хребтами Крыма, Кавказа, Памира, Тянь-Шаня, на
востоке – Тихим океаном и Беренговым проливом; на севере – Северным Ледовитым
океаном.
Это означает,
что классические земли зарубежной ( с точки зрения России) Европы и Азии
становятся по отношению к этой территории периферией. Сама же ЕВРАЗИЯ является
как бы некоторым Срединным континентом или материком, к которому примыкают в
виде крупных полуостровов Западная и Центральная Европа, Ближний и Средний
Восток, Индия, Индокитай, Китай.
Таким образом
евразийцы и неоевразийцы предлагают заменить привычную классическую схему
противостояния по линии Восток – Запад, Север – Юг на теорию взаимодействия
Центра (Срединного континента – ЕВРАЗИИ) и окраин (романо-германо-славянские
страны Западной и Центральной Европы, а также страны Ближнего, Среднего и
Дальнего Востока).
Евразийцы
полагали, что Срединный континент – ЕВРАЗИЯ есть некое замкнутое и единое
пространство. При этом тот, кто овладевал этим пространством, становился
хозяйственным и культурным объединителем ЕВРАЗИИ и двух периферических миров –
Европы и Азии – в единое целое.
В-третьих,
З.Бжезинский, оценивая евразийство, то ли случайно, то ли осознанно
тенденциозно излагает отдельные концепции этого научного течения. В частности,
несколько скептически он пишет об утверждении Л.Н.Гумилева о том, что
"Евразия является естественным географическим окружением для особого
русского этноса, следствием исторического симбиоза русского и нерусских
народов"(с.134).
Историческим
фактом, не оспариваемым крупнейшими российскими и зарубежными учеными, является
признание особенностей русского этноса, который впитал в себя три основных
этнических и культурно-языковых элемента. Основной славянский элемент
проторусских племен в период еще раннего Средневековья и позже смешался с
угрофинскими племенами, населявшими земли современной Центральной России,
Поморья и Поволжья. В этом смысле современный русский этнос этнолингвистически
близок к эстонцам, финнам, карелам, мордве и другим угрофинским народам.
Затем в
результате как мирного, так и военного взаимодействия с тюркскими народами в
период Средневековья, а затем с приходом тюрко-монгольского владычества русский
этнос впитал значительный тюркский элемент. Вследствие этого современный
русский этнос этнолингвистически близок к таким народам, как татары, турки,
азербайджанцы, карачаевцы, балкарцы, ногайцы, кумыки, казахи, узбеки, киргизы и
др.
В-четвертых,
З.Бжезинский скептически указывает на "до некоторой степени мистическое
представление о евразийстве как об основном предопределении постоянной
исторической миссии России"(с.129 ). На этом тезисе следует остановиться
особо. Прежде всего как евразийцы, так и неоевразийцы не считают, что в
евразийстве есть некий элемент мистики или таинственности. Мистику видят
оппоненты евразийства, в частности З.Бжезинский. Евразийцы и неоевразийцы
предпочитают научные понятия и категории.
Помимо этого,
определенная историческая миссия России существует не как плод воображения
российских ученых или политиков, а как вполне определенная историческая и
политическая реальность. Она существует вне зависимости от желаний и взглядов
ученых и политиков, не разделяющих такое видение вопроса. При этом
центростремительные и центробежные процессы на землях ЕВРАЗИИ – это не
имперские амбиции России или ее правящей элиты, а исторически обусловленные
явления, подтверждающиеся многовековым прошлым этой территории. Закономерность
этого процесса можно проследить за последние две тысячи лет. Процесс
представляет собой двухфазную модель.
Первая фаза –
это объединение земель ЕВРАЗИИ. Вторая – распад земель ЕВРАЗИИ на отдельные
государственные образования. На ранних этапах, около 2000 лет назад, обе фазы
были достаточно растянуты во времени и занимали века. По мере приближения к XX
в. временные рамки распада сокращались несколько быстрее, чем границы периода
объединения.
Весь
государствобразующий процесс на просторах ЕВРАЗИИ был разбит евразийцами на
четыре этапа. Каждый этап имел два подэтапа: 1)образование единой
государственности и 2)образование системы государств.
Таким образом,
1-й этап: 1)единая государственность (Скифская держава); 2)система государств –
сарматов, готов, саков.
2-й этап: 1)единая
государственность (Гуннская империя); 2)система государств – аваров, хазаров,
камских болгар, восточных славян (Русь), печенегов, половцев.
3-й этап:
1)единая государственность (Монгольская империя); 2)система государств – первая
ступень распада Монгольской империи на Золотую Орду, Улус Джагатая, Персию и
Китай; вторая ступень распада – на Литву, Русь, Казанское ханство, казахские
ханства, центральноазиатские ханства, государство ойратов и монголов.
4-й этап:
1)единая государственность (Российская империя); 2)система государств –
независимые республики в период 1917–1920-х гг., а также отделившиеся Польша,
Финляндия и страны Балтии.
Далее
начинается 5-й этап, к анализу которого приступили вместе с евразийцами и
неоевразийцы: 1)единая государственность (СССР); 2)система государств – СНГ и
страны Балтии.
Логично
напрашивается 6-й этап, знаменующий начало нового объединительного процесса с
пока еще неясными параметрами хозяйственного, культурного и политического
измерения и формата.
Причины
постоянно сменяющихся фаз объединения, разъединения и вновь объединения на
просторах ЕВРАЗИИ евразийцы и неоевразийцы искали и продолжают искать в области
геологических особенностей региона, в его этнолингвистической и культурной
специфике, хозяйственных и природно-климатических составляющих, зависимости от
общепланетарных процессов, взаимосвязи живой и неживой материи и
общекосмического влияния на эту часть суши. Эти объяснения частично обоснованы,
отчасти спорны. Однако факт остается фактом. Наличие двухфазного процесса
объединения – распада и вновь объединения подтверждается самой двухтысячелетней
историей государственности ЕВРАЗИИ.
Публикуется с http://www.nasledie.ru/politvne/18_20/kniga1/index.shtml#1