Евразийские семинары и лекции как практическая работа евразийцев в

Европе в 1920 - 1930 -е годы (доклад, прочитанный на третьих

Гумилевских чтениях в Москве, 9 июня 1999 г.)

Н.Ю.Степанов

Научный сотрудник Института всеобщей истории РАН

Данная тема, ввиду разнородности, фрагментарности источников,

зашифрованности переписки евразийцев, еще сравнительно мало

изучена. В то же время имеются отдельные исследования,

проливающие свет на некоторые аспекты практической работы

евразийцев в Европе в межвоенное время. Это книга

С.Л.Войцеховского об операции "Трест" (1), отдельные страницы

из книги И.Кудровой "Гибель Марины Цветаевой", где она

рассказывает о Сергее Яковлевиче Эфроне, муже Цветаевой (2)2,

статьи А.В.Соболева о Н.С.Трубецком, опубликованные в 1991 -

1992 гг. в "Литературной учебе" и в "Новом мире" (3), статьи

из двухтомника "Культурное наследие российской эмиграции" (4),

наши статьи "Практическая работа Пражской группы евразийской

организации как политической партии" (5), "Научная и

преподавательская деятельность евразийцев в Европе в 1920-е -

1930-е гг." и статья Е.В.Чиняевой о евразийстве в сборнике

Института всеобщей истории РАН "Русская эмиграция в Европе в

20-е - 30-е гг. ХХ века (6), а также другие материалы.

Источники по данной теме довольно обширны, но они введены в

научный оборот и изучены лишь частично. Документы, письма -

имеются в Москве, в Государственном Архиве Российской

Федерации (ГАРФе). Фонд П.Н.Савицкого (ф. 5783, ед. хр. 565,

1917 - 1940 гг.), фонд помощника Савицкого по политическим и

организационным вопросам, известного в Праге в 1930-е годы

литератора, впоследствии видного последователя и

распространителя идей Н.Ф.Федорова ("федоровца") князя

К.А.Чхеидзе (в евразийской переписке он часто упоминается под

кличкой "Констал") (ф. 6911, ед. хр. 125. 1925 - 1938 гг.),

фонд евразийского историка С.Г.Пушкарева (ф. 5891, ед. хр.

437, 1914 - 1945 гг.), отдельные документы из фонда рано

умершего евразийского экономиста Я.Д.Садовского (ф. 6775, 1912

- 1926 гг.). Интерес для изучения этой проблемы представляют

также документы и большая коллекция газетных вырезок о

евразийстве видного историка, культуролога, политического

деятеля с большим дореволюционным стажем, кадета, одного из

деятельных противников евразийства, П.Н.Милюкова (ГАРФ, ф.

579). Для понимания вопроса важны также его статьи против

евразийства в эмигрантских газетах (7). В Военном архиве, в

Москве (бывшем Центре хранения историко - документальных

коллекций - ЦХИДК, "Особом архиве"), находятся интересные

материалы польской разведки Генерального штаба о политической

деятельности всей русской эмиграции, в том числе евразийцев.

Это очень большие по объему дела, в которых только отдельные

документы связаны с нашей темой - копии писем, телеграммы,

донесения евразийской партии (напр. ф. 308, оп. 3, ед. хр.

193).

В Праге, в Славянской библиотеке, имеется большой фонд

П.Н.Савицкого, который содержит архив газетных и журнальных

вырезок о евразийстве, обширную переписку Савицкого с

различными деятелями русской эмиграции, учеными, в том числе

письма Л.Н.Гумилева к нему. Недавно в Москве вышла очередная

книга из научного наследия замечательного евразийского

историка Г.В.Вернадского "Русская историография" (составитель

и научный консультант - к.и.н. В.Н.Козляков), где в конце

приводится обстоятельный "Обзор коллекции документов

Г.В.Вернадского в Бахметьевском архиве Библиотеки

Колумбийского университета в Нью-Йорке". Из этого обзора

следует, что в фонде Вернадского имеется большая переписка его

с Савицким (с 1923 по 1968 гг.) и с К.А.Чхеидзе (описание

событий 1927- 1929 гг., связанных с делом газеты "Евразия")

(8). Также в Праге, в Литературном архиве, имеются обширные

мемуары К.А.Чхеидзе, в которых он много места отводит описанию

движения евразийства и своим размышлениям о нем. Этот

содержательный труд должен быть опубликован Славянским

институтом Академии Наук Чешской Республики. Кроме того,

существуют воспоминания о жизни в эмиграции и в том числе о

евразийстве выдающегося евразийского государствоведа

Н.Н.Алексеева, друга и сподвижника Савицкого. Частично они

опубликованы в эмигрантских изданиях - "Архиве русской

революции", "Новом журнале" и "Гранях", а также о периоде,

предшествовавшем распространению евразийства и о настроениях

русской эмиграции - в книге В.Т.Пашуто "Русские историки -

эмигранты в Европе" (9). Следует еще упомянуть диссертацию

немецкого историка Отто Бёсса о евразийстве, вышедшую

отдельной книгой в 1961 г. (10) Источники по теме содержатся в

многочисленных печатных трудах евразийцев в их изданиях -

"Евразийском временнике", "Евразийской хронике" и отдельных

сборниках.

Говоря о практической работе евразийцев в Европе в межвоенное

время, следует отметить, что под практической работой мы

понимаем прежде всего агитационно-пропогандистскую работу по

вовлечению в евразийство русских эмигрантов. В этом основную

роль играли евразийцы, обосновавшиеся в Праге. В интересной

статье, опубликованной в "Евразийской хронике" (11) под

названием "Из опыта работы евразийца", подписанной просто

буквой "и" (её автором был, скорее всего, брюссельский

евразиец, мой однофамилец, Иван Степанов), в полном

соответствии с указанием еще Н.С.Трубецкого о том, что

евразийство - это прежде всего "миропонимание" и

"мироощущение", а не просто мировоззрение, сообщалось, что

евразийская литература, которая кажется поначалу слишком

научной и малопонятной обычному человеку, затем "читается с

исключительным интересом... после того, как данное лицо

получило необходимые разъяснения от евразийских работников"

(12). Поскольку овладение евразийским мировоззрением

"многоэтапно", на первом этапе предполагается заинтересовать

каждого с наиболее близкой ему стороны. Когда человек перейдет

эту грань, когда он прочувствует и усвоит евразийские критерии

добра и зла, тогда он сам сможет выработать в себе евразийское

мировоззрение. Поэтому автор той статьи и обращает внимание на

"внутреннее горение, которое должно охватить каждого из нас"

(13). Евразийцы были согласны с мнением своего активиста той

поры, впоследствии исключенного из евразийской организации за

контакты с "враждебными силами", что "никакими книгами,

брошюрами, листовками, невозможно сделать то, что способен

сделать вдохновенный и убежденный оратор перед собранием и в

личных переговорах" (14). Из этих мыслей и исходили евразийцы,

когда они, помимо своей преподавательской, лекционной,

авторской и публикаторской работы, проводили специальные

семинары и беседы именно по изучению евразийского подхода к

историческим, философским и экономическим предметам.

Характерным примером, как отмечалось выше, может служить

деятельность евразийской группы в Праге. Этому во многом

способствовала спокойная обстановка, созданная вокруг русских

эмигрантов и большая помощь чехословацкого правительства,

оказанная им в рамках "русской акции". Так, только за три

месяца с ноября 1924 г. по январь 1925 г. евразийцы провели

десять выступлений с докладами перед различной аудиторией.

Среди них были, например, К.А.Чхеидзе, выступивший с лекцией

"Мысли о марксизме", В.П.Шапиловский - о евразийстве в

студенческом просеминаре, И.С.Белецкий рассказал в Пражском

национальном студенческом объединении о евразийстве, позднее

состоялся еще один доклад Шапиловского в Русском

педагогическом институте им. Я.А.Коменского. В конце декабря

1924 г. и в начале января 1925 г. имели место выступления

евразийцев в семинаре академика П.Б.Струве, затем были

заслушаны как лекции Л.В.Копецкого и К.А.Чхеидзе, так и других

сторонников евразийства. Количество докладов в различных

группах и кружках, немалое число слушателей, говорит о большом

интересе к евразийству среди русских эмигрантов в Праге в то

время. Однако лекции читались и в других городах. Например, в

феврале 1926 г. Савицкий прочитал в Братиславе доклад о

"России, как особом историческом мире". Этот доклад касался

научного обоснования евразийства с исторической и

географической точек зрения, он собрал много слушателей из

русской колонии в Братиславе, вызвал горячее обсуждение.

Поэтому в августе того же года по инициативе русских в

Братиславе состоялась беседа уже в более узком кругу

слушателей, в которой Савицкий сделал своего рода

методологическое введение к работе над евразийской литературой

(15).

В 1926 - 1927 гг. возобновил свою деятельность евразийский

кружок в Ржичанах (близ Праги). В него входили не только

евразийцы, но и просто интересующиеся евразийством люди.

Собрания кружка проходили в форме свободных собеседований на

выдвинутую тему. Обсуждались такие разные вопросы, как,

например, роман Н.С.Лескова "Соборяне" (К.А.Чхеидзе),

преодоление теории классовой борьбы и переход к господству

идеи "правящего отбора" (А.А.Шеповалов), история

изобразительного искусства, в частности, иконописи, в России

(А.В.Суслов), особенности русского военного искусства

(А.В.Стрелин), о И.И.Страхове (И.Г.Ефанов) (16).

В апреле-мае 1926 г. в Праге активно продолжал работу

евразийский семинар. Так, 8 апреля Д.Н.Иванцов сделал доклад

"Современное положение промышленности в советской России",

подчеркнув, что "в будущем есть очень много оснований ожидать

не дальнейшего развития, но краха" (17). Выступивший в прениях

Савицкий на это заметил, что "в данном случае << теория

краха>> едва ли уместна" (18). Вообще П.Н.Савицкий одним из

первых среди экономистов подметил и обосновал закономерность

чередования подъемов и депрессий в экономике России, как до

1917 г., так и в советское время, но для него всегда было

характерно оптимистическое отношение к развитию российского

народного хозяйства (19). На последующих заседаниях этого

семинара выступили два крупных философа Русского Зарубежья, не

принадлежавшие к евразийству. 20 мая 1926 г. проф.

(впоследствии - протоиерей) В.В.Зеньковский сделал доклад

"Идея православной культуры и евразийство", в котором основной

момент в критике евразийства он обозначил в области отношения

к православной культуре. По его мнению, "не идея православной

культуры стоит в идеологически оплодотворяющем центре

евразийства, она "держится при...", около, не в центре (20).

Эта точка зрения вызвала возражения евразийцев М.М.Порецкого и

П.Н.Савицкого, которые подчеркнули, что "евразийцы ставят себе

также иные цели действия в миру, но не вне Православия, а во

имя Православия и в нем" (21).

27 мая проф. Н.О.Лосский выступил с докладом на тему

"Национальный вопрос и евразийство", большая часть которого

была посвящена отысканию ценного в национальном - "народ -

органическое единство особей", поиску путей объединения

(22)22. Евразийцы, по его мнению, ценят национальное

своеобразие и эту сторону их доктрины докладчик приветствовал.

Однако есть и другая сторона - а именно нужно сочувственное

вживание в чужое. В развернувшейся дискуссии евразийцы

С.Г.Пушкарев, М.М.Порецкий, П.Н.Савицкий, А.А.Шеповалов

указывали на опасности "сочувственного вживания". Их

деятельность направлена на создание единства, собора и

соборности народов, только в совершенно реальных условиях; то

единство, которое отстаивал Лосский, "или лишено реального

средоточия, или же средоточие это духовно чуждо положительным

стихиям России - Евразии (пример - западническое объединение

враждебных России сил - "Лига Наций") (23).

В те годы евразийство вызывало большой интерес во многих

странах русского рассеяния, перед интересующимися этим

вопросом выступали и его убежденные противники. Так, с

критикой книги Савицкого "Географические особенности России" 4

января 1927 г. в Праге выступил П.Н.Милюков (24). Затем 5

февраля того же года он в большом полуторачасовом докладе уже

в Париже постарался изложить и подвергнуть критике евразийское

учение. 12 февраля состоялись прения по докладу (опять же в

Париже), собравшие около 800 человек слушателей (25). В 1929

г. Милюков перевел этот доклад на английский язык и выступил с

ним в ряде английских городов, а в 1930 г. доклад был издан

(по-английски) в виде статьи в сборнике, посвященном 80-летию

президента Чехословакии Т.Г.Масарика (26).

В 1928 г. работа Пражского евразийского семинара активно

продолжалась. К.А.Чхеидзе, написавший краткий отчет об этом

периоде в деятельности семинара, отмечал, что в то время

предполагалось сосредоточить основное внимание на

идеологической работе - осмыслить претерпеваемый Россией

процесс; и собственно-политической - "здесь перед нами стоит

задача утверждения в русской действительности" (27). Эту

задачу предполагалось решить следующим образом. Опираясь на

использование некоторых положений марксизма на практике,

отдельные евразийцы (например, К.А.Чхеидзе) предлагали

заменить ВКП(б) правящим "евразийским отбором", поскольку она

(партия) уже содержит в себе зерна будущего правящего отбора

России -Евразии. В дальнейшем они предлагали объединить тех,

кто действительно решился понять революцию, включиться в нее и

победить по обе стороны рубежей России - СССР (28).

И в 1930-е гг. в Праге продолжалась работа евразийского

семинара, хотя интерес к этому течению общественной мысли

постепенно ослабевал. В то время евразийцы часто собирались в

русском ресторане "Огонек" (ул. Вайтешска, 5), где в ноябре -

декабре 1932 г. прозвучали доклады Г.И.Рубанова "Внутренняя

жизнь ВКП(б) за последнее время", проф. Д.И.Иванцова "Черты

своеобразия в развитии русской экономической мысли", проф.

К.И.Храневича "Лик деревни" (29). Наиболее оживленную

дискуссию вызвал доклад П.Н.Савицкого (6 февраля 1934 г.) "О

дальневосточном вопросе". Дело было в том, что автор доклада,

будучи всегда убежденным государственником, опасался

притязаний Японии на Российский (в то время - Советский)

Дальний Восток. Япония, как островная, т.е. "океаническая"

держава, несмотря на ее антизападную (по отношению к Англии и

США) ориентацию, тем не менее, не включалась евразийцами в

сферу Континента-Евразии и представлялась им враждебной России

силой. Савицкий "выразил уверенность, что новый, создавшийся в

революции русский ведущий слой способен организовать защиту

страны на западном и восточном фронте. На него и должны

сделать ставку россиелюбцы" (30). Савицкий предполагал, что

"грядущая перегруппировка" "низвергнет власть коммунизма и

утвердит национальное значение нового ведущего слоя" (31).

Действительно, как он и предполагал, произошли страшные,

небывалые по масштабу репрессии 1937- 1939 гг., "ведущий

отбор" в СССР обновился почти полностью, но власть коммунистов

сохранилась еще на долгие годы. И все-таки, как он считал,

нельзя было уповать на помощь извне, т.е. врагов России -

СССР, для свержения власти большевиков. Савицкий в письме к

калмыцкому ученому-евразийцу Э.Хара-Давану выразил свои

взгляды так: "и если Вс. Иванова мы не можем считать нашим, то

исключительно потому, что он в настоящий момент [1929 г. -

Н.С.] недостаточно ценит единство Чингизова царства (нынешней

России-Евразии) и готов освобождать от коммунистов отдельные

его части при помощи врагов Кубилая (японцев), немцев и пр."

(32) Во время обсуждения упомянутого доклада Савицкого

развернулась горячая дискуссия между "оборонцами" (большинство

евразийцев) и "пораженцами" (некоторые эсеры, "младороссы",

сторонники других группировок), в результате которой

"пораженцы" были идейно побеждены. Автор доклада убедительно

доказал, что попытка устроить революцию в СССР во время

грядущей войны приведет только к внешнему поражению и к

сохранению коммунизма на оставшейся русской территории. Путь

"пораженчества" и "революции", по мнению Савицкого, не являлся

евразийским, "только победоносная Россия может найти в себе

силы для коренного и решительного преодоления коммунизма"

(33).

В Европе, помимо Праги, большая евразийская работа велась

также в Париже, его пригородах Кламаре и Медоне, там

действовал постоянный евразийский семинар. Его деятельность

была связаны с ярким и необычайно эрудированным философом,

культурологом, историком средневековья и христианства, проф.

Л.П.Карсавиным. В вопросах евразийства он, однако, не проявлял

достаточной стойкости и попадал под влияние "сбивающего

фактора" т.е. марксизма. Этому, по-видимому, способствовало и

растущее влияние во французком (среди русских во Франции)

евразийстве агента Москвы С.Я.Эфрона (распоряжавшегося

финансированием этой группы от ОГПУ) и определенное идейное

воздействие на Карсавина зависевшего от Эфрона формального

лидера парижских (или Кламарских евразийцев), талантливого

публициста, литературного и музыкального критика, одного из

основателей евразийства, П.П.Сувчинского. Борьба за лидерство

в евразийском движении между Савицким и Сувчинским во многом

предопределила появление так называемого "Кламарского раскола"

в евразийстве в 1927-1930-м гг. Победа осталась за Савицким,

Сувчинский и его сторонники были исключены из евразийского

движения, но оно в целом было очень ослаблено этим

противостоянием и уже не смогло возродиться до уровня середины

1920-х гг. (34) Что касается Карсавина, то он по приглашению

Ковенского (Каунаского) университета возглавить кафедру

всеобщей истории, переехал в 1928 г. в Литву, где

сосредоточился на научной и преподавательской работе и отошел

от евразийской деятельности. Евразийский семинар в Париже как

постоянно действовавший орган фактически прекратил с отъездом

Карсавина свое существование, хотя отдельные интересные

публичные лекции и диспуты по евразийству еще проводились там

в 1930-е гг. (35)

Евразийские семинары и лекции читались также в Бельгии,

Югославии, Болгарии и в некоторых пограничных с СССР странах

("лимитрофах") - например, в Латвии (Рига). В Бельгии изучение

и преподавание евразийства было связано с энергичным его

сторонником Иваном Степановым, который начал там работать с

начала 1926 г. Им было создано внепартийное "Общество русской

культуры". Оно вскоре после создания раскололось и закрылось,

однако лекции и семинары по истории и политике с привлечением

лекторов-евразийцев продолжались. Этому во многом

содействовали приезд в Брюссель из Парижа и выступление с

докладами П.П.Сувчинского и Б.П.Вышеславцева (36), а также

вышедшая вскоре после этого популярная книга И.Степанова о

евразийстве (37). В 1927 г. в Брюсселе выступал также

Л.П.Карсавин (доклад "Основы евразийства"), в котором он

рассматривал феноменологию революции и отношение евразийства к

советской государственной системе. Кроме образовательного

центра евразийства (38)38, этот город являлся во многом и

важным организационным пунктом для создававшегося подобия

евразийской партии; в сентябре 1931 г. там состоялся

расширенный съезд евразийских организаций (39).

Система приглашения наиболее сильных евразийских ораторов

(лекторов) из других стран русского зарубежья для чтения

лекций на конкретные темы являлась очень важной в деле

популяризации евразийства. Так, в 1926 г.

П.Н.Малевский-Малевич приезжал в Болгарию и Югославию с

лекциями и инспекционной работой (40), в ноябре 1927 г.

Н.Н.Алексеев прочитал в Риге две лекции о евразийстве, имевшие

огромный успех (41).

Большое значение для евразийского движения русской эмиграции

имела организация надлежащим образом "около евразийской среды"

и связь с нею. Вне Чехословакии, после исключения из

евразийства "кламарцев", это были остатки евразийских групп на

юге Франции, в местах компактного проживания русских

эмигрантов - Риуперу, Гренобль, отдельные "евразийствующие"

элементы в других районах этой страны, а также в Германии и

Польше. Имели место отдельные попытки установить контакты с

отдаленными евразийскими группами и вне Европы: в Южной

Америке, куда в 1929 г. был послан активист пражской

евразийской группы А.Г.Романицкий (42), в Сирии и США (через

евразийца Я.А.Бромберга) (43).

Кроме деятельности по связям с евразийскими группами в других

странах русского рассеяния, в самой Чехословакии и в 1930-е

гг. продолжалась работа с людьми, сочувствовавшими

евразийству, с "потенциально евразийской" молодежью и

студенчеством в форме встреч, бесед, переписки. Важным

направлением работы Пражской евразийской группы было наладить

связи с представителями эмиграции из России из числа нерусских

национальностей, в той или иной степени проявивших свою

близость или выразивших интерес к евразийству. Это была

многочисленная и разнородная в политических симпатиях

украинская эмиграция, калмыки, группы горских народов Кавказа,

а также до некоторой степени специфические сообщества русской

эмиграции - казаки и компактные землячества сибиряков (44).

Как известно, в эмиграции действовали различные

пореволюционные (т.е. образовавшиеся после 1917 г. и так или

иначе принявшие революцию, как свершившийся факт) группировки

и сотрудничество с ними было важным для пражских евразийцев.

Они установили и поддерживали переписку, обмен изданиями,

распространяли литературу дальневосточной "харбинской"

эмиграции как в Чехословакии, так и в других европейских

странах, посылали свои печатные издания как для использования

ее "харбинцами" у себя, так и для засылки в СССР через Дальний

Восток. Однако прочных организационных связей ни с

последователями русского космизма Н.Ф.Федорова

("федоровцами"), осуществлявшимися через К.А.Чхеидзе, ни с

национал-большевиками, ни с группой сторонников "азийца"-

японофила Вс.Иванова, у пражан не было. Пражские евразийцы

переписывались с колонией "Чураевка" в Харбине (с ее главой и

основателем Г.Гребенщиковым), с Музеем Н.К.Рериха в США. В

Европе нерегулярный обмен изданиями и отчасти переписка

происходили с группами журналов "Утверждения", "Новый Град" (в

частности, с одним из его основателей и членом ред. коллегии

философом Ф.Степуном), "Третья Россия" (П.Баранецким), группой

"Поворот" (в 1930-е гг. издание не выходило), группой "План",

"младороссами", кирилловцами, Дмитриевским, Союзом

национальной молодежи ("нацмальчиками") и др (45).

Таким образом, в 1920-х - начале 1930-х гг. для жизни русской

эмиграции Европе было характерно увлечение евразийством.

Особенно энергичную работу по развитию этого учения в

эмиграции проводила Пражская евразийская группа,

возглавлявшаяся бессменным лидером всего евразийского

движения, одним из замечательных русских людей, к сожалению,

еще не в должной степени известным у себя на родине,

П.Н.Савицким. В те годы существовала целая разветвленная

система изучения евразийского подхода к истории, философии,

политике и преподавания евразийства. Для распространения

евразийских идей было характерно сочетание пропагандистских

методов (проведение углубленных научных семинаров) и

агитационных (открытые публичные лекции и диспуты с раздачей

евразийской литературы). Целью этой работы было подготовить

как можно больше сторонников евразийства в среде русской

эмиграции для последующего их использования уже в СССР после

"перевоспитания" советского правящего слоя и в перспективе

соединения его с эмигрантами. Этим идеям не суждено было

осуществиться. Тем не менее, евразийские научные семинары и

лекции, несомненно, содействовали росту национального

самосознания в среде русских эмигрантов (не только

представителей состоятельных слоев общества и интеллигенции,

но и рабочих, торговцев и мелких служащих, бывших офицеров и

солдат белых армий, студенчества), их просвещению, развитию

чувства патриотизма и любви к России. Евразийские лекции и

семинары, имевшие и свои достоинства, и не лишенные

недостатков, учили людей главному - мыслить, развиваться

духовно. В специфических условиях эмиграции они позволяли

слушать правильную русскую речь и общаться на родном языке,

читать русские книги, журналы, брошюры, что было особенно

важно в иноязычной среде при тяжелой ежедневной работе.

Семинары и лекции проводили известные, даже знаменитые ученые,

профессора, прекрасные знатоки своих предметов и ораторы, что

также способствовало популярности этих начинаний.

1. Войцеховский С.Л. Трест - воспоминания и документы.

Ontario, Zaria, 1974

2. Кудрова И. Гибель Марины Цветаевой. М. 1995

3. Соболев А.В. Полюса Евразийства. Л.П.Карсавин (1882 -

1952), Г.В.Флоровский (1893 - 1979) // Новый мир, 1992, № 1,

с.180 -182; Князь Н.С.Трубецкой и евразийство // Литературная

учеба, 1991, № 6, с. 121 - 131; Своя своих не познаша.

Евразийство: Л.П.Карсавин и другие (конспективные

исследования) // Начала. Религиозно - философский журнал. -

М., 1992, № 4, с. 49 - 58.

4. Мадхаван К.Палат (Индия). Евразийство - идеология будущего

России // Культурное наследие российской эмиграции: 1917 -

1940. В двух книгах. Книга первая. / Под общей ред. акад.

Е.П.Челышева и проф. Д.М.Шаховского. - М.,1994, с.80 -87;

Хачатурян В.М. Истоки русской революции в оценке эмиграции 20

- 30 -х гг. ХХ в. // Там же, с. 88 - 94; Пономарева Л.В. Идеи

евразийцев и доктрина "испанидад" Рамиро де Маэсту // Там же,

с. 116- 123; Дурновцев В.И., Кулешов С.В. Жизнь и судьба

П.Н.Савицкого // Там же, с. 144 - 152.

5. Степанов Н.Ю. Практическая работа Пражской группы

евразийской организации как политической партии // Русская,

украинская и белорусская эмиграция в Чехословакии между двумя

мировыми войнами. Результаты и перспективы проведенных

исследований. Фонды Славянской библиотеки и пражских архивов.

В двух томах. Т. 1, Прага, 1995, с. 437 - 447.; Shnirelman V.

The Eurasian Concept of Culture: N.S.Trubetskoj and L.P.

Karsavin // Ibidem, p.448 - 466.

6. Степанов Н.Ю. Научная и преподавательская деятельность

евразийцев в Европе // Русская эмиграция в Европе в 20-е -

30-е гг. ХХ века Под ред. д.и.н. Пономаревой Л.В. М., ИВИ РАН,

1996, с.199 - 221; Чиняева Е.В. (Оксфорд) Русские

интеллектуалы в Праге: теория евразийства // Там же, с. 177 -

198.

7. "Последние новости". 11 января 1927 г. и 8 февраля 1927 г.,

"Руль", 19 января 1927 г.

8. Вернадский Г.В. Русская историография. - М., 1998, с. 395 -

444.

9. В бурные годы (из воспоминаний Н.Н.Алексеева) // Архив

русской революции, 1926, № 17, "Новый журнал". 1958, № 53 -55;

1959, № 57; "Грани", 1960. № 47; Приложение 1У. Воспоминания

(из архива В.Т.Пашуто). Из Царьграда в Прагу. Русский

юридический факультет. Н.Н.Алексеев. // Пашуто В.Т. Русские

историки-эмигранты в Европе. - М, 1991 , с. 205-224.

10. Bцss, Otto. Die Lehre der Eurasier. Ein Beitrag zur

russischen Ideengeschichte des 20. Jahrhunderts. Wiesbaden,

1961.

11. "Евразийская хроника". Вып.У11, Париж, 1927, с. 47

12. Там же.

13. Там же, с. 49

14. Из письма Малевского-Малевича С.С. - Чхеидзе К.А. 25

сентября 1931 г. - ГАРФ. ф.5911, оп.1, ед.хр. 47, л. 71.

15. Евразийская хроника. Выпуск У1. Париж, 1926, c.45

16. Евразийская хроника. Выпуск У111, Париж, 1927, с. 51.

17. Евразийская хроника. Выпуск У. Париж. 1926, с.82.

18. Там же, с. 83.

19. См. подробнее об этом: Вандалковская М.Г. Историческая

наука российской эмиграции: "евразийский соблазн". М., 1997,

с. 210, а также: Степанов Д.Н. Евразийцы о прошлом и будущем

российской экономики. // Развитие экономики России с помощью

предпринимательского прорыва: Сборник статей. М., 2000,

с.137-140.

20. Евразийская хроника. Выпуск У, с. 84-85.

21. Там же.

22. Там же. с. 86.

23. Там же.

24. "Тридцатые годы". Издание евразийцев. б/ м, 1931. См.

Примечание к с. 50.

25. Евразийская хроника. Выпуск У11. Париж, 1927, с. 31-34;

Там же опубликована статья евразийца В.П.Никитина "Что я

возразил бы П.Н.Милюкову (по поводу его выступления об

евразийстве). - с. 34-42.

26. Miliukov, Paul. Eurasianism and Europeanism in Russian

History. // Festschrift Th.G.Masaryk zum 80 Geburtstage .

Erster Teil. Bonn, 1930. S. 225-236. См. об этой критике:

Степанов Н. Критика евразийства П.Н.Милюковым.// Евразийская

перспектива. (Второй международный конгресс "Культура и

будущее России"). М., 1994, с. 72-79, а также: Хачатурян В.М.

"П.Милюков и теория Евразии", подготовленную ей публикацию

этой статьи П.Н.Милюкова в переводе на русский язык -

"Евразианизм и Европеизм в русской истории" // Европейский

альманах. История. Традиции. Культура. М.: Наука. 1994,

с.56-57, 58- 66.

27. Евразийская хроника. Выпуск Х, Париж, 1928. с. 73.

28. См. статью Чхеидзе К.А. "Евразийство и ВКП(б) //

Евразийский сборник. Книга У1. Под ред. Алексеева Н.Н., Ильина

В.Н., Клепинина Н.А., Савицкого П.Н. и Чхеидзе К.А., б/м,

1929, с.38-40.

29. ГАРФ, ф.5911 (Чхеидзе К.А.), оп. 1, ед. хр. 115, л.29-32.

30. Евразийские тетради. Вторая-третья. б/м, 1934. с. 43.

31. Там же.

32. Из письма Савицкого П.Н. - Хара-Давану Э.Д. 24 марта 1929

г. // ГАРФ, ф.5783 (Савицкий П.Н.). оп. 1, ед. хр. 364, л.

196.

33. Евразийские тетради. Вторая - третья., с. 46.

34. См. Алексеев Н.Н., Ильин В.Н., Савицкий П.Н. О газете

"Евразия" (газета "Евразия" не есть евразийский орган). Париж,

1929.

35. Подробнее о Парижском евразийском семинаре см. Степанов

Н.Ю. Научная и преподавательская деятельность евразийцев в

Европе в 1920-1930-е гг. // Русская эмиграция в Европе.(20-е -

30-е годы ХХ века), с.210 -219.

36. Евразийская хроника. Выпуск У1. Париж, 1926, с. 26-29.

37. Степанов И. Белые, красные и евразийство. Брюссель, 1927.

63 с.

38. Евразийская хроника. Выпуск У11. Париж, 1927, с.46.

39. ГАРФ, ф. 5783 (Савицкий П.Н.), оп.1, ед. хр. 446.

40. Евразийская хроника. Выпуск У1, с.23-25.

41. Евразийская хроника. Выпуск Х, с.68-70.

42. См., например, материалы о попытках основать Евразийский

социальный институт для распространения евразийства в

Аргентине (1929 г.). // ГАРФ, ф.5783 (Савицкий П.Н.), оп. 1,

ед. хр. 352., л. 123.

43. Автора интересной евразийской книги: см. Бромберг Я.А.

Запад, Россия и еврейство. Прага, 1931.

44. ГАРФ. ф.5911 (Чхеидзе К.А.), оп. 1, ед. хр. 99. л. 5-8. О

попытках заинтересовать евразийством многочисленную украинскую

диаспору в Чехословакии говорит и тот факт, что г. Ужгороде (в

то время это была территория Чехословакии) в 1930 г. вышла

книга: Салтыков А.А. Евразийцы и украинцы. К проблеме единства

русской национальной культуры. Ужгород, 1930. В этой стране в

те годы активно действовала также Калмыцкая культурная

комиссия в Праге ("Улан Залаз"), с которой сотрудничали

евразийцы. В их среде был и евразийский историк, калмык,

Э.Хара-Даван.

45. Публикации статей евразийцев в других пореволюционных

изданиях см., например "Новый Град". Под ред. Бунакова И,

Степуна Ф., Федотова Г. № 1, Париж. 1931; № 2, Париж, 1932.; №

5, Париж, 1932; № 6, Париж, 1933, № 13, Париж, 1938, а также

"Третья Россия". Орган осуществления нового синтеза. № 3,

Париж, 1933.

Публикуется по http://www.e-journal.ru/p_euro-st1-11.html

В библиотеку На главную страницу